Тот, кто занимался расследованием авиакатастроф подобного рода (а мне приходилось дважды) сразу вам скажет, что длительное пребывание так называемых черных ящиков, а их должно быть как минимум два, в руках заинтересованной стороны может свести к нулю ценность их показаний. Или вообще может дать ложный след.

Специалисты это хорошо знают. Не могу и не должен раскрывать детали.

Второе. Насильственное изъятие боевиками 28(?) тел погибших авиапассажиров может свидетеьствовать о том, что прибыл инструктор и указал, именно какие тела надо изъять. А это тела, в которых при поверхностном осмотре можно предположить, что в них могут быть осколки ракеты или боеприпаса , сбившего самолет.

То есть неопровержимые доказательства. Металловедческая и материаловедческая экспертизы дают в таких случаях неопровержимые доказательства. Кроме этого легко устанавливается место конкретного пассажира по проданным билетам , и если он был пристегнут к креслу, а таких было очень много, то по характеру (угол проникновения осколков) легко устанавливается начальная точка разлета осколков, то есть точка взрыва. А если такие проникающие ранения обнаружены у многих пассажиров и точно установлено их место в самолете, а это не проблема, то начальная точка разлета осколков (то есть точка взрыва) определяется с точносью до сантиетров.

Кроме этого все упавшие части самолета должны быть найдены и ,особенно, части фюзеляжа. Они специлистами прикрепляются на специальный каркас, который один в один повторяет фюзеляж самолета. Это очень важная часть работы. В результате очень легко и абсолютно точно устанавливается место на корпусе и размер поражения самолета. Потом сопоставляются углы движения самолета и угол поражения(место на корпусе) и разговор экипажа между собой и с землей(один черный ящик) и запись телеметрии всех систем самолета(другой черный ящик), а дальше дело техники. По размеру разрушения устанавливается мощность заряда(БЧ), а у БУК-а она известна и траектория полета ракеты, содержимое этого боеприпаса (есть ли его осколки или боевая начинка в теле или вещах пострадавших и в деталях корпуса).

Некоторые боеприпасы устроены так, что они попадают не в корпус, а взрываются рядом с самолетом или над ним и поражают (прошивают) весь самолет специальной осколочной начинкой или стальными шариками к шарикоподшипникам (так в С-200). Хотя для расследования это не имеет никакого значения.

Я думаю, что террористы не зря не пускают наших и международных специалистов к месту трагедии (а это 25 квадратных километров) и увезли тела многих погибших.

Там работают другие специалисты, которые хорошо знают, как расследуются такие авиакатастрофы и знают, что надо забрать, уничтожить или сжечь на месте (мол, ну оно же сгорело).

Угнанный поспешно БУК, блокирование доступа специалистов к месту трагедии, манипуляция с черными ящиками (вообще то они не черного цвета) все это сверхочевидные попытки воспрепятствовать объективному расследованию.

Здесь я изложил десятитысячную долю того, что расследуется в таких случаях. Россия имет огромный опыт таких расследований. Но международный опыт таких расследования намного превосходит российский. Россия прекрасно понимает, что если международное расследование получит все необходимое для установления истины, то выводы будут для нее плачевные. Уж не говоря о том Россия как страна отдала в руки террористам высокоточное оружие

Facebook. 19.07.2014