Мнение: Как казнь одного человека поставила исламский мир на грань катастрофы

Обезглавливание сразу после Нового года (праздник и дата, абсолютно чуждые исламу, где свой календарь, так что совпадение случайное) сорока семи человек властями Саудовской Аравии взорвало ситуацию в регионе. Дело в том, что среди казненных был ведущий шиитский проповедник страны – Нимр ан-Нимр, приговоренный к высшей мере за активное участие в протестах единоверцев в 2011–2012 годах. Власти Саудовской Аравии обвинили его в «разжигании розни и расшатывании национального единства, призывах к беспорядкам и выходу из повиновения правителям».

Отсечения головы и последующего распятия тела с выставлением на всеобщее обозрение ожидает и племянник казненного, арестованный тогда же в 2012 году, что и его дядя, в семнадцатилетнем возрасте. До последнего момента, кстати, судьба именно подростка больше привлекала внимание и западных СМИ, и тамошней общественности – в его защиту собирались подписи и выступали известные политики и общественные деятели, пишет СЛОН.

Однако внутри Саудовской Аравии и мировой шиитской общины личность Нимра ан-Нимра была ключевой. Напомним, что королевство саудитов отнюдь не монолитно в религиозном плане. Хотя государственной идеологией там является ваххабизм – радикальное суннитское течение, от десяти до пятнадцати процентов населения принадлежат к шиитам-имамитам, причем это не недавние переселенцы, а исконные жители северо-востока Аравийского полуострова. И, кстати, населяют они регион вдоль Персидского залива, где сосредоточены основные центры добычи нефти (в том числе город Катиф – родину казненного), что делает ситуацию вдвойне взрывоопасной.Когда в 1932 году король Абдул-Азиз ибн Абдурахман ибн Фейсал Аль Сауд, основатель нынешней династии и яростный проповедник единобожия в его ваххабитском варианте, закончил покорение нынешней территории королевства, под его властью оказались и шииты, которых такой исторический и политический исход вовсе не обрадовал. К тому времени мусульманский мир уже более 1200 лет был расколот на суннитскую и шиитскую ветви. Семейно-династический спор VII века за право наследования Пророку до сегодняшних дней сохраняет свою актуальность.

Хотя для постороннего наблюдателя дискуссии между суннитами и шиитами выглядят спорами о пустяковых разногласиях, да и чисто внешне различия между конфессиями (например, вид храмов или священнослужителей) куда меньше, чем между православными и католиками, не говоря уж о протестантах, для самих правоверных то, что произошло в VII веке, определяет их нынешнюю жизнь. В ходе суннитско-шиитских конфликтов было пролито столько крови, совершено столько преступлений, что переступить через них оказывается невозможным.

Многие саудовские ваххабитские богословы воспринимают шиитов как еретиков, как врагов худших, чем христиане и иудеи. Поэтому шиитское меньшинство в королевстве с самого начала его создания испытывало всевозможные ограничения и лишения – например, запрет на использование ряда имен. В ходе «арабской весны» 2011 года шииты пробудились и приняли участие в ряде антиправительственных демонстраций, требуя признания своих прав в полном объеме и снятия прежних ограничений. Одновременно восстали шииты на крошечном островке Бахрейн, образующем независимую монархию, где суннитское меньшинство (и династия) правят шиитским большинством. Саудовское королевство ответило отправкой армейского контингента в Бахрейн и полицейскими репрессиями в своей собственной стране, венцом которых стало задержание в 2012 году Нимра, причем при аресте он был ранен в ногу.

Однако ситуация усложняется тем, что речь идет не просто об угнетении религиозного меньшинства в какой-то стране. Шиизм сегодня представляет собой динамичное политическое учение, распаляемое успехом исламской революции в Иране в 1979 году. Свержение шахского режима, приход к власти мусульманских революционеров во главе с шиитским богословом и священнослужителем аятоллой Хомейни, провозглашение исламской республики стало опаснейшим вызовом для Эр-Рияда.

После ряда политических инцидентов Саудовская Аравия и Иран оказались ярыми противниками. Саудиты подозревают Тегеран в желании свергнуть их режим и провозгласить исламскую республику, а в Иране видят в Эр-Рияде форпост консервативных сил, американских марионеток, желающих затруднить победоносное шествие революционного ислама. Утечки из дипломатической переписки в «Викиликс» ярко показали, что правящая династия в королевстве более всего озабочена политикой Тегерана, забыв и про Израиль, и про других своих врагов. Сворачивания иранской ядерной программы саудиты желали куда сильнее, чем израильтяне. Аналогично иранцы боятся саудитов больше, чем Тель-Авива.

Соответственно, шиитское меньшинство рассматривается в Тегеране как естественный рычаг воздействия на Саудовскую Аравию, а для властей Эр-Рияда оно подозрительный источник всякого рода нелояльности и волнений. Поэтому последние сделали ставку на максимально жесткие меры воздействия на шиитов, обезглавив их духовного вождя и показав тем самым, что любые попытки организовать смуту чреваты смертной казнью. К слову заметить, большинство казненных из сорока семи вовсе не шииты, а в основном сторонники суннитской «Аль-Каиды» (запрещена в РФ). То есть в королевстве достается всем сестрам по серьгам, монархия шутить не намерена.

Между тем не следует забывать, что в шиизме, как ни в какой другой религии, развит культ мучеников, павших за истинную веру. И сам Али, и его сын Хусейн являются именно таковыми. Вспомним обычай кровавого самобичевания во время процессий, когда верующие вспоминают убитых основателей шиизма. Их трагическая судьба всегда служила примером для сотен тысяч молодых шиитов, готовых отдать свою жизнь ради веры. Теперь саудовские и бахрейнские шииты будут приободряться мученической кончиной ан-Нимра. Точно так же в Ираке Саддам Хусейн, казнив аятоллу ас-Садра, получил в итоге сплоченное вокруг его наследника религиозное большинство. Важно также учитывать, что на ан-Нимра ориентировалась в основном молодежь, что доказывает, что в исламском мире определяющими являются традиционные ценности, а не права человека или демократия. И под их знаменами легче собрать толпу, чем под идеями о толерантности и терпимости.

Кроме того, реакцию в Иране в Эр-Рияде все-таки не просчитали до конца. Вряд ли там ожидали поджог посольства королевства. Поэтому ответная реакция – разрыв дипломатических отношений – ответ скорее спонтанный. До сих пор, несмотря на все проблемы, обе страны воздерживались от подобных шагов. Прекращение же дипотношений – поступок, чреватый самыми непредсказуемыми последствиями. А после того как Саудовскую Аравию поддержал Бахрейн, а также де-факто ОАЭ и Судан, выславшие иранских послов, Тегеран почувствует себя в западне, изгоем в исламском мире и будет способен на асимметричные поступки, не менее радикальные, чтобы вернуть себе влияние и уважение. Ближний Восток все сильнее втягивается в пучину политических конфликтов и представляет собой тот же пороховой погреб, каким были Балканы для Европы в начале XX века.

При этом конфликт сегодня не нужен никому – ни Ирану, ни Саудовской Аравии. Первый только-только начал выходить из-под западных санкций после достижения соглашения по своей ядерной программе. Он наладил конструктивные отношения с США в Ираке, борясь совместно с ИГИЛ (запрещено в РФ). Саудовская Аравия, поставившая на свержение светского режима Асада в Сирии и вступившая в военную коалицию с Западом против ИГИЛ и политическую против Дамаска, теперь оказывается неудобным союзником для США и ЕС ввиду своей средневековой кровожадности. Послужной список Эр-Рияда по части нарушений прав человека опять оказывается ниже плинтуса, и для западной общественности все сложнее объяснять, чем он лучше ИГИЛ и почему у мультикультурной Европы мог оказаться в союзниках подобный режим.

Как ни странно, при определенном раскладе в выигрыше может оказаться Россия, если рост цен на нефть из-за конфликта окажется не краткосрочной, а долгосрочной тенденцией.

При всем резком обострении обстановки все-таки ожидать полномасштабных военных действий не стоит. Ситуация подобна российско-турецкой – взаимные обвинения, громкие слова, санкции, но при этом ясное понимание, что есть грань, через которую переходить не следует. Война стала бы катастрофой не просто для региона, но и для правящих в нем режимов. Поэтому, несмотря на весь накал страстей, думается, суннитско-шиитской резни мы не увидим. Главными же бенефициарами произошедшего станут, по закону непреднамеренных следствий, Израиль и ИГИЛ – основные враги как Эр-Рияда, так и Тегерана. Теперь их противники расколоты, разобщены и увлечены распрей между собой.