Крым: Белорусский журналист рассказал о садистах

Дмитрий Галко пообщался с украинцами, которых захватили в плен в Крыму.

Об этом он рассказал в своем блоге:

- С самого начала мне не нравилось с чьей-то легкой руки введенное в обиход выражение 'вежливые люди' в отношении захватчиков Крыма.

На мой взгляд, оно могло быть частью информационной войны, которая работала на озвученное Путиным утверждение, будто не бывает интервенций без единого выстрела, а значит в Крыму была не интервенция. Что-то вроде операции по наведению порядка.

Знакомому с историей человеку известно, что такие интервенции бывали, именно так Гитлер взял Судеты. Но я не про исторические аналогии, я о лживости 'вежливого' образа оккупанта. Мне хватило одной встречи в херсонском госпитале с ребятами, которые почти две недели находились в крымском плену, чтобы этот образ рассыпался в прах.

Моих собеседников зовут Андрей Щекун и Юрий Шевченко. Объединяет их только ад крымского плена, через который они прошли, до этого ребята не были знакомы.

Андрей - сознательный украинец, родом из Львовщины, филолог по образованию, последние 23 года жил в Бахчисарае с женой и тремя детьми. Жена из местных, дети родились и выросли в Крыму. Возглавлял общественную организацию 'Украинский дом', боролся за украинскую школу, в последние месяцы был активистом крымского Евромайдана. Личность известная и публичная. Накануне празднования 200-летия Тараса Шевченко он пришел на вокзал в Симферополе, чтобы забрать пятьдесят украинских флагов, которые передали ему с материковой Украины. Это закончилось для него почти двухнедельным пленом.

Юрий - совсем молодой парень из Павлограда, что на Днепропетровщине, без особого интереса к политике. Возможно, именно это отсутствие интереса чуть не стало для него роковым. Ведь он поверил своему крымскому другу, что на полуострове 'все тихо, нормально', и принял его приглашение приехать в гости, взяв с собой рюкзак 'с вещами по сезону'. Он также был задержан на вокзале в Симферополе - его приняли за 'активиста какой-то радикальной организации'.

'Это были очень агрессивно настроенные люди, - рассказывает Юрий. - На мой вопрос, милиция они или кто, мне просто заломили руки за спину, надели наручники, взяли за шиворот и бросили в легковую машину. На пол между передним и задним сиденьями. Кричали, что ты козел, урод, приехал нам тут всю малину портить. Потом человек, сидевший на переднем сиденье, достал нож, пригрозил, что сейчас порежут меня тут на куски. И отрезал кусок уха ...'

Юрия куда-то привезли, выбросили на улице, где сильно избили прямо на асфальте, потом передали другой группе. Если первая похожа по описанию на так называемую 'самооборону Крыма', то вторая была одета в форму 'Русская березка', люди в масках, с рациями, вооруженные автоматами. Кто-то из них сказал: 'Прострелите ему, на хрен, ноги'. И Юрию действительно прострелили обе ноги, пули доставали уже в Херсоне, более чем через неделю.

Юрия затащили в какое-то помещение, бросили лицом на пол, где он пролежал в луже собственной крови, после чего раздели до трусов, привязали скотчем к стулу так, что шевелиться было совершенно невозможно. Парень спросил у своих захватчиков, где он, что с ним...

'А ты подумай, отвечали они мне, зачем ты ехал, что ты планировал, разве не понимаешь, куда ты попал? В таком наглом тоне все...', - рассказывает Юрий.

Происходило это, говорит парень, как на войне, даже без создания видимости соблюдения законности. Хотя это только в быту говорится, что 'война все спишет', на самом деле преступление остается преступлением даже в условиях войны. И за него, хочется верить, виновные однажды ответят.

То и дело к Юрию заходил человек с автоматом, молча наводил на него оружие и делал вид, что сейчас выстрелит. После того, как он смог освободиться от скотча, его приковали наручниками к батарее.

'Допросы, допросы, допросы... Ну, мне нечего было скрывать, я все рассказывал, но их моя простая история не устраивала. Они хотели рассказов о боевиках 'Правого сектора', где их отряды скрываются в горах ... Да откуда мне знать?!', - говорит парень.

Потом Юрия привезли к остальным заложникам. Здесь они находились все с завязанными глазами, несколько дней их не выводили даже в туалет, приходилось ходить под себя...

Юрий добавляет, что ему 'еще повезло'. Из-за нанесенных сразу сильных ранений его уже особо не трогали, даже разрешили спать на матрасе - остальные ютились кто на полу, кто на стульях. А вот над парнем, который был на Майдане в Киеве, издевались постоянно. Помимо физических пыток и 'тренировок' ('упал-отжался') заставляли петь российский и советский гимны, кричать 'Слава России' и т.п. Постоянно приходили новые люди, чтобы помучить его.

'Хотя я того парня и не знал вовсе, вы понимаете, душу рвали эти издевательства над ним, они же при нас всех происходили ... а как он страшно кричал! Мне показалось, что я навечно попал в ад', - дрожащим голосом вспоминает Юрий.

Через те же самые испытания пришлось пройти и Андрею Щекуну вместе со своим соратником, 64-летним Анатолием Ковальским, преподавателем аграрного университета в Симферополе. Единственное что - они действительно находились на вокзале с 'политической' целью и сначала были задержаны милицией 'для выяснения'. Точнее, дружинниками с красными повязками советского образца и георгиевскими лентами, которые отвели их в отделение. Но уже оттуда их забрали лица с неизвестным статусом, отвезли в какой-то подвал на машине Анатолия Ковальского, которую, естественно, присвоили. Мужчин избили, скрутили руки, завязали глаза и раздели догола...

Андрея и Анатолия пытали в том числе и током. Чего добивались? Все того же - базы, пароли, имена боевиков 'Правого сектора'...

Какое-то предчувствие беды заставило Андрея за несколько дней до оккупации вывезти семью на материк. Но в Бахчисарае у него остается трехкомнатная квартира. У Анатолия Ковальского - дом в Симферополе. Куда они не смогут вернуться, пока на их земле находятся 'вежливые люди', а если быть точным - параноидальные садисты.